Февраль. Задумчивые прохожие неспешно идут на работу, укутываясь в теплые шубы и шарфы, прячась от Санкт-Петербургского ветра. Дворники убирают снег, выпавший за ночь на улицы города. В магазины завозят свежеиспеченный хлеб. И никто так и не заметил, как старуха-смерть спешила, чтобы вырвать из круговорота жизни еще одного Поэта.

Именно Поэта, яркого, самобытного, обладающего огромной внутренней энергетикой, а самое главное бережным отношением к каждому написанному и сказанному им слову.

Его стихи, это не просто слова, связанные между собой определенным набором образов, а целая формула, согласно которой, каждое слово должно переплетаться друг с другом, неся в себе огромную смысловую нагрузку для читателя. Сами же образы, используемые в стихах доступны и понятны для восприятия. Они не выступают главенствующими в его поэзии, уходя на второй план и тем самым дополняя собой тот смысл, который закладывался в то или иное произведение.

«Небо – как эмалированный бак с манной кашей». Вырвав из контекста эту строку, зачастую невозможно понять, о чем именно хотел сказать автор, но как только мы видим произведение целиком, то перед нами сразу открывается великолепная осенняя картина, в которую невидимыми нитями вплетаются и другие времена года.

Каждое стихотворение - это не просто откровение о дне сегодняшнем, это взгляд в будущее. Взгляд шахматного гроссмейстера, пытающегося видеть на пару десятков шагов вперед.

 

Как ветра осенние заметали небо,

Плакали, тревожили облака.

Я не знал, как жить – ведь я еще не выпек хлеба,

А на губах не сохла капля молока.

 

Будучи человеком скромным, он сам никогда не относил себя к Великим современным Поэтам. Сомневался в своем творчестве, находился в постоянном поиске, и испытывал некое состояние неудовлетворенности от того, что вышло из-под пера.

 

Не умею ковать железо я –

Ох, до носу мне черный дым!

На Второй Мировой поэзии

Призван годным и рядовым.

 

Именно поэтому многие произведения переделывались, в них вносились изменения, и они начинали звучать по-новому, но при этом сохраняя в себе огромную энергию, заложенных в них автором. Энергию, которая проникала в самые глубины души читателя, оставляя в ней яркий свет, заставляющий не просто жить дальше, а жить, задумавшись о том: «Кто ты? Зачем ты здесь? Какова твоя главная цель?».

Николай Гумилев в начале прошлого века в своем стихотворении «Волшебная скрипка» заглянул в саму суть жизни, каждого человека, стремящегося встать на путь Поэта.

 

Тот, кто взял ее однажды в повелительные руки,

У того исчез навеки безмятежный свет очей…

 

Так и герой моего эссе, взяв в руки «Волшебную скрипку», играл на ней, пока чувствовал, что инструмент полностью подвластен ему. Но взятая им планка была настолько высока и требовала такой самоотдачи, что он буквально сжигал себя изнутри, отдаваясь любимому делу.

Будучи человеком, общительным, он почему-то оставался человеком одиноким, остававшимся всегда один на один со своим Творчеством, которому он был верен до последней минуты.

 

На, владей волшебной скрипкой, посмотри в глаза чудовищ

И погибни славной смертью, страшной смертью скрипача!…

 

Февраль. Смерть своей костлявой рукой дотягивается до Поэта, и снова снег Санкт-Петербурга перекрашивается в алый цвет, оставив в сердцах его друзей и поклонников не только незаживающую рану, но и гнетущее чувство пустоты от невозможности дальнейшего общения с Поэтом.

Можно долго рассуждать, что бы было дальше, не свершись то трагическое событие. Но, как говорится, «История не знает сослагательного наклонения». Жизнь продолжается, и Поэт всегда с нами, оставаясь вечно живым в своем творчестве.

 

Как ветры осенние жали — не жалели рожь

Ведь тебя посеяли, чтоб ты пригодился

Ведь совсем неважно, от чего помрешь

Ведь куда важнее, для чего родился…